«Сергей Есенин не столько человек, сколько орган, созданный природой исключительно для поэзии».
А.М. Горький

Сергей Есенин появился на свет 3 октября 1895 в селе Константинове, лежащем в Рязанском уезде Рязанской губернии. Его мать, Татьяна Федоровна Титова, вышла замуж в шестнадцать лет, а отец, Александр Никитич, был старше ее на один год. Дома он бывал редко – подростком его отправили в московскую мясную лавку и с той поры Есенин-старший жил и работал там. Татьяна Федоровна же ютилась в одной избе вместе со свекровью, а когда женился брат мужа, двум снохам в доме стало тесно и начались ссоры. Мать Есенина пыталась получить развод, однако без разрешения супруга ничего не вышло. Тогда Татьяна Федоровна возвратилась в родительский дом и, дабы не быть обузой, отправилась на заработки, вверив двухлетнего Сережу своему отцу, Федору Андреевичу. У того уже жили трое взрослых неженатых сыновей, которым мальчуган был в забаву. Проказливые дядья то, уча трехгодовалого ребенка плавать, бросали с лодки в широкую Оку, то сажали на лошадь, пуская ее в галоп. Позднее, когда Сергей подрос, его отец Александр Никитич разделился с братом, семья того съехала, и отношения в доме Есениных стали налаживаться. В будущем про своих родителей великий поэт напишет: «...Где-то у меня живут отец и мать,/ Которым наплевать на все мои стихи,/ Которым дорог я, как поле и как плоть,/ Как дождик, что весной взрыхляет зеленя./ Они бы вилами пришли вас заколоть/ За каждый крик ваш, брошенный в меня».

Есенины были людьми набожными, и нередко Татьяна Федоровна вместе со свекровью и маленьким Сережей ходили паломниками по монастырям. В доме их часто останавливались странствующие слепцы, среди которых попадались прекрасные исполнители духовных стихов. По воскресеньям мальчик посещал церковь. В целом же есенинское детство сильно напоминало описанные Марком Твеном приключения его заокеанского ровесника Тома Сойера. Сам поэт впоследствии говорил про себя: «Худощавый и низкорослый,/ Средь мальчишек всегда герой,/ Часто, часто с разбитым носом/ Приходил я к себе домой».

Дом, где родился С. А. Есенин. Константиново

В восемь лет Есенин, подражая залихватским местным частушкам, впервые попробовал складывать стихи. А в сентябре 1904 Сергей пошел в земское четырехгодичное училище. Проучился он там, к слову, пять лет, поскольку из-за плохого поведения был оставлен на второй год в третьем классе. Зато окончил училище с похвальным листом, что для Константиново было большой редкостью. К тому времени Есенин уже довольно много читал, пугая свою неграмотную мать, со вздохом говорившую: «Снова пустоту листаешь! Дьячок в Федякине тоже любил читать. До того дочитался, что с ума сошел». В 1909 Есенина, – коль он такой книжник, – послали учиться в церковную школу в дальнем торговом селе Спас-Клепики. Согласно рассказам преподавателей, отличительной особенностью характера Сергея являлась «веселость, жизнерадостность и даже какая-то избыточная смешливость». К тому времени он уже активно писал стихи, однако учителя не находили в них ничего выдающегося. Большинство товарищей его были прилежны и усердны и над ними, по воспоминаниям, Есенин «прямо-таки издевался». Дело нередко доходило до драки, и в потасовке он часто бывал пострадавшим. Однако не жаловался никогда, в то время как на него часто жаловались: «И навстречу испуганной маме/ Я цедил сквозь кровавый рот:/ «Ничего! Я споткнулся о камень,/ Это к завтраму все заживет».

В шестнадцать лет (1911) Сергей Александрович окончил церковную учительскую школу. Следующим шагом являлось поступление в столичный учительский институт, однако поэт не сделал этого: «Дидактика и методика так осточертели мне, что я даже слушать не захотел». Год спустя Есенин по вызову отца выехал в Москву. В столице для него нашли место в хозяйстве мясника Крылова. Но в конторщиках (по-нынешнему «офисных работниках») Сергей Александрович продержался недолго, и, дабы быть ближе к любимым книгам, устроился продавцом в книжной лавке. Затем он работал экспедитором в знаменитом Товариществе Сытина, а потом там же помощником корректора. В те годы он много читал, тратя все заработанные деньги на новые журналы и книги. Также он продолжал сочинять стихи и безрезультатно предлагал их различным редакциям. Отец при этом ругал сына: «Работать нужно, а ты стишки катаешь...».

В 1913 Есенин поступил в Народный университет Шанявского и по вечерам слушал там лекции по литературе. А вскоре он встретил Анну Изряднову, которая была старше его на четыре года и работала корректором в типографии Сытина. Они стали жить вместе в скромной комнате около Серпуховской заставы. В это время Сергей Александрович устроился корректором в типографию Чернышева-Кобелькова, однако работа отнимала у него слишком много сил и времени, и вскоре он уволился. В конце 1914 у поэта родился первенец Юрий. Изряднова говорила: «На сына он смотрел с любопытством и все повторял: «Вот я и отец». Потом привык, качал, убаюкивал, пел песни над ним». А в январе 1915 в детском журнале «Мирок» было напечатано первое произведение Есенина – ныне хрестоматийный стих «Береза». Но все это было лишь преддверием...

В одном из писем другу Сергей Александрович сообщал: «Москва не двигатель литературного развития, всем готовым она пользуется из Петербурга... Здесь нет ни единого журнала. А те, которые есть, годны только на помойку». Вскоре молодой и никому не известный литератор «неожиданно грянул в Петербург». Со стихами, перевязанными деревенским платком, Есенин прямо с вокзала направился к самому Блоку. К тому времени у «похожего на херувима» деревенского мальчика было готово более шестидесяти стихотворений и поэм, среди которых такие известнейшие строки: «Если крикнет рать святая:/ «Кинь ты Русь, живи в раю!»/ Я скажу: «Не надо рая,/ Дайте родину мою». После Есенин рассказывал, как, увидев «живьем» Блока, сразу от волнения вспотел. Впрочем, в пот поэта могло бросить могло и по другой причине – к Александру Александровичу он пришел в дедовских валенках и нагольном тулупе, а на дворе в то время бурлила весна 1915. Разумеется, это был маскарад, своего рода наживка, на которую тотчас попалась столичная богема. Деревенский самородок в петербургской литературной среде произвел настоящий фурор. Все хотели видеть в нем поэта «только от сохи», – и Сергей Александрович подыгрывал им. Да ему это и не составляло труда – вчерашние московские дни в сравнении с деревенскими были довольно коротки. Блок дал рязанскому парню рекомендательное послание к литератору Сергею Городецкому, увлекавшемуся панславизмом. У Сергея Митрофановича поэт и поселился. Позже Есенин, тронутый вниманием Александра Александровича, утверждал, что «Блоку простил бы все». Городецкий также вручил поэту рекомендательное письмо к Миролюбову – издателю «Ежемесячного журнала»: «Приласкайте этот молодой талант. У него в кармане рубль, а в душе богатство».

По словам одного критика, «литературная летопись не знала более легкого и быстрого вхождения в литературу». Городецкий отмечал «С первых же строк мне стало ясно, какая пришла радость в русскую поэзию». Ему вторил Горький: «Город встретил Есенина с восхищением, каким обжора встречает в январе землянику. Стихи его стали хвалить неискренне и чрезмерно, как умеют хвалить завистники и лицемеры». Однако Есенина не только «неискренне и чрезмерно» хвалили – на одном чопорном приеме поэтесса Зинаида Гиппиус, наведя на валенки Есенина свой лорнет, громко произнесла: «А какие на вас занятные гетры!». Все присутствующие снобы покатились со смеху. Чернявский вспоминал: «Он бродил как в лесу, улыбался, озирался, еще ни в чем не был уверен, однако крепко в себя верил... Этой весной Сережа прошел среди нас... прошел, найдя великое множество приятелей, и, быть может, ни одного друга».

Всего за пару месяцев «чудесный весенний мальчик» покорил Санкт-Петербург и в конце апреля 1915 отбыл обратно в деревню. Летом столичные журналы печатали подборки есенинских стихов. В октябре этого же года Сергей Александрович вернулся в Северную столицу и близко сошелся с поэтом, представителем новокрестьянского направления Николаем Клюевым. Влияние Николая Алексеевича на Есенина в 1915-1916 годах было огромно. Городецкий писал: «Чудесный поэт и хитрый умник, обаятельный своим творчеством вплотную примыкавший к духовным стихам и былинам севера, Клюев, несомненно, овладел юным Есениным...». Любопытно, что периоды дружбы Сергея Александровича и «олонецкого гусляра» сменялись периодами ненависти – Есенин бунтовал против авторитета товарища, отстаивая и утверждая свою самобытность. Несмотря на дальнейшие расхождения, до последних дней Есенин выделял Клюева из толпы окружавших его приятелей, а однажды признался, что это единственный человек, которого он по-настоящему любит: «Отними... Блока, Клюева – что же останется у меня? Хрен и трубка, как у турецкого святого».

В мире между тем шла Первая мировая война. В январе 1916 при помощи Клюева вышла есенинская книга стихов «Радуница», и в том же январе его призвали на военную службу. Зачислен он был санитаром в Царскосельский полевой военно-санитарный поезд, приписанный к лазарету, находящемуся под опекой императрицы. В составе этого поезда Сергей Александрович побывал на передовой. Для раненых в лазарете нередко проводили концерты, и на одном из таких представлений в середине 1916 Есенин в присутствии императрицы и великих княжон прочитал свои работы. В конце выступления Александра Федоровна произнесла, что стихи очень красивы, но грустны. Поэт отметил, что такова вся Россия. Встреча эта имела роковые последствия. В салонах «передовых» либералов, где еще недавно «блистал» Сергей Александрович, поднялась буря негодования. Поэт Георгий Иванов писал: «Чудовищный слух подтвердился – гнусный поступок Есенина не выдумка и не навет. Наш Есенин, «душка», «прелестный мальчик» представлялся Александре Федоровне, читал стихи ей и получил разрешение посвятить императрице целый цикл в новой книге!». Богатая либеральная дама Софья Чацкина, на чьи средства выходил журнал «Северные записки», рвала на пышном приеме рукописи Есенина, выкрикивая: «Пригрели змею. Новый Распутин». Книга Есенина «Голубень» вышла в 1917, но в последний момент подвергшийся либеральной выволочке поэт снял посвящение императрице.

После февраля 1917 Сергей Александрович самовольно покинул армию и примкнул к эсерам, работая с ними «как поэт, а не как партийный». Весной этого же года он познакомился с молоденькой секретаршей-машинисткой левоэсеровской газеты «Дело народа» Зинаидой Райх. Летом он пригласил девушку отправиться вместе с ним на пароходе к Белому морю, а на обратном пути сделал ей предложение. Брак был скоропалительным, и первое время новобрачные жили врозь. Но вскоре Есенин снял две меблированные комнаты на Литейном проспекте и перебрался туда с молодой женой. В то время он много печатался, и платили ему хорошо. Чернявский вспоминал, что молодые «несмотря на начавшуюся голодовку, умели быть приветливыми хлебосолами» – домашнему укладу Сергей Александрович всегда придавал огромное значение.

Вихрь революции закружил поэта, как и многих других. Позднее Есенин напишет: «За время войны и революции судьба толкала меня из стороны в сторону». В 1918 он вернулся в ставшую столицей Москву, дописал поэму «Инония» и примкнул к группе литераторов-пролеткультовцев. В тот момент Сергей Александрович пытался утвердить собственную поэтическую школу, но не нашел отклика у товарищей. Союз с пролетарскими поэтами продолжался недолго, разочаровавшийся в них Есенин позднее (в 1923) написал: «Как бы не рекомендовал и не хвалил Троцкий разных Безымянских, грош цена пролетарскому искусству...».

1919 Есенин считал самым важным годом своей жизни. Он сообщал: «Зиму мы тогда прожили в пяти градусах комнатного холода. У нас не имелось ни полена дров». К тому времени он, по сути, расстался с Зинаидой Райх, отправившейся к родным в Орел, да так и застрявшей там – в мае 1918 она родила дочь Есенина Татьяну. Позднее в Орле был официально расторгнут ее брак с Есениным. Второй ребенок – мальчик Костя – появился на свет уже после их развода. По словам поэта Мариенгофа, Сергей Александрович, взглянув на младенца, тотчас отвернулся: «Есенины не бывают черными». Тем не менее, фотокарточку подросших детей он всегда держал в кармане.

Сам Сергей Александрович в то время не оставлял мыслей о создании нового литературного направления. Он объяснял товарищу: «Слова, как старые монеты, стерлись, потеряв первородную поэтическую силу. Мы не можем создавать новые слова, однако нашли способ оживлять мертвые, заключая их в яркие поэтические образы». В феврале 1919 Есенин совместно с поэтами Анатолием Мариенгофом, Рюриком Ивневым и Вадимом Шершеневичем основал «Орден имажинистов» (литературного направления, представители которого определяли целью творчества создание образа) и выпустили известный Манифест. Литературные вечера имажинистов проводились в литературном кафе «Стойло Пегаса», где Сергею Александровичу, несмотря на «сухой закон», безотказно подавали водку. Кроме того поэт и его сподвижники публиковались в журнале под интересным названием «Гостиница для путешествующих в прекрасное», а также имели свой книжный магазин. В имажинизме, согласно Городецкому, Есенин нашел «противоядие против деревни» – рамки эти стали тесны для него, теперь он не хотел быть лишь крестьянским поэтом и «сознательно шел на то, чтобы стать первым российским поэтом». Критики же поспешили объявить его «хулиганом», и хулиганство для Сергея Александровича стало не только поэтическим образом, но и образом жизни. В заснеженной Москве 1921, когда все ходили в валенках и ушанках, Есенин с приятелями разгуливал в цилиндре, фраке и лаковых штиблетах. Полой фрака поэт мог шаловливо вытереть разлившееся по столу вино, свистнуть по-мальчишечьи в три пальца так, что люди разбегались в стороны, а про цилиндр сообщал: «Я хожу в цилиндре не для женщин -/ В глупой страсти сердце жить не в силе -/ В нем удобней, грусть свою уменьшив,/ Золото овса давать кобыле». В начале двадцатых годов имажинисты изъездили всю страну – один из товарищей Мариенгофа по гимназии стал крупным железнодорожным чиновником и имел в распоряжении салон-вагон, предоставляя в нем друзьям постоянные места. Нередко Есенин сам разрабатывал маршрут очередной поездки. В ходе одного из путешествий прямо в поезде Сергей Александрович написал известную поэму «Сорокоуст».

В конце 1920 в кафе «Стойло Пегаса» поэт познакомился Галиной Бениславской, работавшей в то время в ЧК у Крыленко. Согласно некоторым сведениям она была приставлена к поэту в качестве секретной сотрудницы. Однако и агенты способны влюбляться. Не имеющий своего угла Сергей Александрович время от времени жил у Галины Артуровны, которая безответно любила его. Она всячески помогала поэту – вела его дела, бегала по редакциям, заключала договоры на выпуск стихов. А в голодном 1921 в столицу России приехала прославленная танцовщица Айседора Дункан, бредившая идеей детского интернационала – залога будущего братства всех народов. В Москве она собиралась основать детскую школу танца, собрать в нее сотни детей и обучить их языку движений. Под школу-студию «великой босоножки» отвели огромный особняк на Пречистенке, и она поселилась там в одном из раззолоченных залов. С Сергеем Александровичем, бывшем моложе ее на восемнадцать лет, Айседора познакомилась в мастерской художника Якулова (также имажиниста) и мгновенно с ним сошлась. Существует мнение, что Есенин напоминал ей маленького сына, погибшего в автомобильной аварии. Любопытно, что поэт не знал ни единого иностранного языка, говоря: «Не знаю и знать не хочу – боюсь запачкать родной». Позже из Америки он писал: «Кроме русского языка не признаю никакого другого и держу себя так, что если кому любопытно говорить со мной, то пусть по-русски учится». На вопросы, как же он объясняется с «Сидорой», Есенин, активно двигая руками, показывал: «А вот так – моя-твоя, твоя-моя... Ее не проведешь, она все понимает». Рюрик Ивнев также удостоверял: «Чуткость Айседоры была поразительной. Она безошибочно улавливала все оттенки настроения собеседника, не только мимолетные, но почти все, что прятались в душе».

Сергей Александрович, отправивший тем временем в печать «Пугачева» и «Исповедь хулигана», бывал у танцовщицы каждый день и, в конце концов, перебрался к ней на Пречистенку. Разумеется, молодые имажинисты увязались за ним. Возможно, чтобы увезти поэта от них, Айседоре Дункан предложила Есенину отправиться с ней в совместное мировое турне, в котором она будет танцевать, а он – читать стихи. Накануне отъезда они поженились, причем оба взяли двойную фамилию. Поэт веселился: «Отныне я – Дункан-Есенин». Весной 1922 новоиспеченные супруги улетели за границу. Горький, с которым поэт встретился за рубежом, об отношениях их писал: «Эта известная женщина, прославляемая тысячами тонких ценителей пластики, рядом с невысоким, изумительным поэтом из Рязани являлась полнейшим олицетворением всего, что было ему не нужно». К слову, на их встрече Сергей Александрович читал Горькому одну из первых версий «Черного человека». Алексей Максимович при этом «плакал... слезами плакал». Впоследствии известный критик Святополк-Мирский определил поэму, как «одну из высших точек поэзии Есенина». Сам поэт, по свидетельствам друзей, считал, что это «лучшее, что он когда-нибудь сделал».

За границей стареющая Айседора стала закатывать поэту дикие сцены ревности, колотила посуду, а однажды устроила такой разгром в гостинице, в которой скрылся уставший от нее Сергей Александрович, что ей пришлось заложить имущество, дабы оплатить представленный счет. Есенин же в то время слал домой отчаянные письма: «Париж – зеленый город, только у французов дерево какое-то скучное. Поля за городом расчесанные и прибранные, фермы беленькие. А я, между прочим, взял ком земли – и ничем он не пахнет». Уже вернувшись домой, он рассказывал друзьям: «Как только мы прибыли в Париж, я захотел купить корову – решил верхом на ней проехать по улицам. Вот смех был бы!» Между тем Франц Элленс, бывший переводчиком стихотворений Есенина, отмечал: «Этот крестьянин являлся безукоризненным аристократом». Еще одни любопытные строки из письма Есенина Мариенгофу: «Все здесь прибрано, выглажено под утюг. Твоему взору это на первых порах бы понравилось, а потом и ты начал бы себя хлопать по коленям и как собака скулить. Сплошное кладбище – все люди эти, которые быстрее ящериц снуют, и не люди вовсе, а могильные черви. Их дома – гроба, материк – склеп. Кто жил здесь, тот давным-давно умер, и его помним лишь мы. Ибо черви не могут помнить».

В Америку Дункан и Есенин приплыли на огромном океанском лайнере «Париж». Турне сопровождался скандалами – Айседора танцевала под звуки Интернационала с красным флагом в руках, в Бостоне конная полиция, разгоняя зрителей, въехала прямо в партер, журналисты не давали проходу паре, а сам поэт писал: «В Америке искусство никому не нужно... Душа, которую в России меряют на пуды, не нужна здесь. В Америке душа – это неприятно, как расстегнутые брюки». Пробыв за рубежом больше года, в августе 1923 Айседора Дункан и Есенин возвратились в Россию, чуть ли не с перрона вокзала разойдясь в разные стороны. Вернувшийся домой Сергей Александрович, по словам товарищей, «как ребенок радовался всему, трогал руками деревья, дома...».

Наступило время НЭПа, и в литературных кафе начали появляться люди в мехах, воспринимавшие чтение поэтами стихов, как еще одно блюдо в меню. Есенин на одном из таких выступлений, выйдя на сцену последним, воскликнул: «Вы полагаете, я вышел стихи вам читать? Нет, я затем вышел, чтобы послать вас в... Шарлатаны и спекулянты!..» Люди повскакивали с мест, началась драка, вызвали милицию. Подобных скандалов с приводами за Сергеем Александровичем числилось немало, а на все вопросы о них поэт отвечал: «Все идет от злости на мещанство, поднимающее голову. Надо в морду бить его хлестким стихом, ошарашивающим, непривычным образом, если хочешь, скандалом – пусть знают, что поэты – люди неуживчивые, беспокойные, враги болотного благополучия». Один же из критиков отмечал, что «хулиганство» поэта являлось «явлением чисто наносным, носимым из озорства и жажды слыть оригинальным... Предоставленный себе, он бы пошел некрикливой и спокойной дорогой... поскольку в поэзии он – Моцарт».

Осенью 1923 у Есенина появилось новое увлечение – актриса Августа Миклашевская. Познакомила его с ней жена Мариенгофа, обе выступали в Камерном театре. Влюбленные прогуливались по Москве, сидели в кафе имажинистов. Актрису изумлял странная манера общения имажинистов. Она писала в воспоминаниях, что трезвый Сергей Александрович и его поэзия товарищам была не нужна, их устраивали его знаменитые скандалы, привлекавшие в кафе любопытных. Необходимо сказать, что Есенин в то время полушутя-полусерьезно примеривал на себя роль поэтического наследника Александра Пушкина и даже носил (вместе с пресловутым цилиндром) пушкинскую крылатку. Было в этом много игры, маскарада и эпатажа. Рюрик Ивнев, к примеру, утверждал, что поэт «обожал балагурить и шутить, делая это настолько умно и тонко, что ему почти всегда удавалось ловить людей «на удочку». Очень скоро Есенин и Миклашевская расстались.

С конца 1923 и до марта 1924 Сергей Александрович находился в больницах – то на Полянке (с чем-то вроде расстройства психики), то в Шереметьевской больнице (то ли поранив руку, то ли порезав вены), то в Кремлевской клинике. К слову, существует множество любопытных рассказов друзей и знакомых поэта, свидетельствующих о том, что Есенин болел манией преследования. Например, поэт Николай Асеев писал, что Есенин «шепотом говорил ему о том, что за ним следят, что одному ему нельзя ни минуты оставаться, что он тоже не промах и живым в руки не дастся». Однако у Сергея Александровича имелись основания для опасений. Осенью 1923 Есенин, Клычков, Орешин и Ганин оказались втянуты в «Дело четырех поэтов». Суд постановил вынести им «общественное порицание», в СМИ поэтов обвинили в «черносотенном, хулиганском и антиобщественном поведении, а также идеализме и мистицизме», на страницах журналов и газет гулял термин «есенинщина». А в ноябре 1924 был арестован поэт Алексей Ганин (помимо прочего свидетель Есенина на венчании с Райх), объявлянный главой «Ордена русских фашистов». Его расстреляли в марте 1925, а в 1966 реабилитировали в связи с «отсутствием состава преступления». В общей сложности после возвращения из-за границы на Есенина завели свыше десятка дел – причем все заявители прекрасно ориентировались в уголовном законодательстве, мгновенно указывая в милиции статьи уголовного кодекса, по которым следовало привлечь поэта. Стоит отметить, что в 1924 Есенин разорвал отношения с Мариенгофом. Ссора в описании свидетелей была довольно странная, но с тех пор пути двух поэтов разошлись навсегда. А в апреле 1924 Сергей Александрович отказался сотрудничать с имажинистами. В тот момент он замыслил основать новый журнал под названием «Московитянин» и, по словам приятелей, снова стал «поглядывать в сторону «мужиковствующих»: Клюева, Клычкова, Орешина». Однако с журналом ничего не вышло.

В 1924 Есенин написал потрясающий цикл «Персидские мотивы» и закончил работу над поэмой «Анна Снегина». Любопытно, что на нее, когда Сергей Александрович был жив, не появилось ни одного отклика. Также было и с другими поэмами. Городецкий отмечал: «Вся его работа была лишь блистательным началом. Если бы доля того, что ныне говорится о нем и пишется, Есенин услышал при жизни, возможно, это начало имело такое же продолжение. Однако бурное творчество не отыскало своего Белинского».

Стоит отметить, что Есенин с огромной нежностью относился к детям и к зверям. В двадцатые годы в разоренной России было полно беспризорников. Поэт не мог спокойно пройти мимо них, подходил к маленьким босякам и давал им денег. Как-то раз в Тифлисе Сергей Александрович залез в коллектор, в котором на нарах лежали и сидели завшивевшие, выпачканные угольной пылью мальчуганы. Общий язык с «Оливерами Твистами» (так Есенин назвал беспризорников в «Руси бесприютной») поэт нашел мгновенно, началась густо пересыпаемая жаргонизмами оживленная беседа. Франтовский наряд Сергея Александровича совершенно не смутил бездомных подростков, они сразу же признали поэта за своего.

Семейная неустроенность и бесприютность тяготила Есенина – последний год он то маялся по больницам, то путешествовал по Кавказу, то жил в Брюсовском переулке у Галины Бениславской. Сестры поэта – Катя и Шура, – которых Сергей Александрович перевез в столицу, жили тут же. Практически в каждом письме Есенин давал Бениславской поручения забрать деньги за его стихи в издательствах и журналах и потратить их на содержание сестер. Когда же Есенин находился в городе, в дом Бениславской приходили его многочисленные товарищи. Сестры вспоминали, что Есенин никогда не пил один, а выпив, быстро хмелел и становился необузданным. В это же время один из его друзей отметил: «Как-то по-новому стали глядеть его немного выцветшие глаза. Есенин производил впечатление человека, обожженного каким-то гибельным внутренним огнем... Как-то он сказал: «Знаешь, я надумал жениться, такая жизнь мне надоела, угла своего не имею».

В марте 1925 Сергей Александрович познакомился с двадцатипятилетней внучкой Льва Толстого, которую звали Софьей Андреевной, – в точности, как жену великого писателя. Сестра Есенина так описывала ее: «Девушка очень напоминала своего дедушку – резкая и властная в гневе, сентиментальная и мило улыбающаяся в хорошем настроении». Весной 1925 Есенин уехал на Кавказ. Это была не первая поездка поэта в извечное место ссылки русских писателей. В первый раз Сергей Александрович побывал там осенью 1924 и, перебираясь с места на место, прожил на Кавказе целых полгода.

В мае 1925 Есенин прибыл в Баку. Любопытно, что в поезде у Сергея Александровича украли верхнюю одежду, и, в итоге, литератор простыл и заболел. С диагнозом «катар правого легкого» ему пришлось пройти курс лечения в бакинской больнице. А на Троицу поэт выехал на родину. Дома было нехорошо – еще в 1922, когда Есенин находился за границей, в Константинове случился страшный пожар. Полсела выгорело, полностью сгорел отцовский дом. На страховку родители Есенина приобрели шестиаршинную избушку, поставив ее в огороде, а строиться начали только после возвращения сына из-за границы. Однако страшнее всего для поэта, явился распад веками налаженного крестьянского мира. Друзьям Есенин рассказывал: «Побывал в деревне. Там все рушится... Нужно самому оттуда быть, чтобы понять... Всему конец». Из деревни Сергей Александрович привез новые стихи и сразу же сделал предложение Софье Толстой. В июле они отправлились отдыхать в Баку, вернулись в Москву в начале сентября, а 18 числа – сочетались законным браком. Событие это было отмечено в узком семейном кругу. Молодые поселились в квартире Толстой, расположенной в Померанцевом переулке. Чуть ли не в первую неделю после женитьбы Есенин написал товарищу, что «все, на что надеялся я и о чем мечтал, рассыпается прахом. Жизнь семейная не клеится и хочется сбежать. Но куда?». Есенина навещали друзья, и на вопрос, как живется, поэт, указывая на десятки портретов и фотографий Льва Толстого, говорил: «Уныло. Надоела борода...».

В последний месяц жизни поэта события развивались стремительно – 26 ноября 1925 Есенин лег в психоневрологическую клинику профессора Ганнушкина и там плодотворно работал. 7 декабря он отправил своему товарищу, поэту Вольфу Эрлиху телеграмму: «Немедленно отыщи две-три комнаты. Переезжаю жить Ленинград». 21 декабря Сергей Александрович покинул клинику, снял со сберкнижки все свои деньги и 23 числа вечерним поездом отправился в Северную столицу. По прибытии в Ленинград Есенин известил одного из друзей, что к жене более не вернется, своих сестер перевезет сюда же, организует здесь свой журнал, а также напишет «крупную прозаическую вещь – роман или повесть». 28 декабря 1925 Сергей Александрович был найден мертвым в пятом номере известной гостиницы «Англетер».

Незадолго до смерти Есенин сказал – хватит автобиографий, пусть остается легенда. Так и вышло – Сергей Александрович один из самых распространенных мифов двадцатого века. Согласно официальной версии, поэт, находясь в состоянии черной меланхолии, повесился на трубе парового отопления, использовав веревку от чемодана, подаренного ему Горьким. Версию эту подтверждают документальные свидетельства – акт о вскрытии, справки о смерти, прощальное письмо самого Есенина, сунутое накануне Эрлиху. Согласно другой версии в смерти поэта было виновно ЧК. Бесчисленные выпады против большевиков (по словам писателя Андрея Соболя, «так крыть большевиков, как публично это делал Есенин, в голову не могло прийти никому, каждый, сказавший десятую долю, давно был бы уже расстрелян»), ссора на Кавказе с влиятельным Яковом Блюмкиным (который даже стрелял в поэта, точно Мартынов, да промахнулся), Троцкий, оскорбленный поэмой «Страна негодяев», – все это вполне могло заставить чекистов устранить, на их взгляд, зарвавшегося поэта. По другим предположениям убийство не входило в их планы, Сергея Александровича в обмен на избавление от судебных тяжб хотели сделать лишь осведомителем. А когда взбешенный Есенин кинулся на провокаторов, его убили. Отсюда и огромный синяк над глазом поэта, списанный на ожог от горячей трубы отопления, и разгром в комнате, и исчезнувшие туфли и пиджак поэта, и поднятая рука, которой еще живой Есенин, силился стащить веревку с горла. Молодой имажинист Вольф Эрлих, который якобы нашел у себя предсмертное письмо, впоследствии оказался секретным сотрудником ЧК. Классические тридцать сребренников к этому варанту прилагаются – снятых Есениным денег при нем не нашли.

Трагична оказалась судьба и некоторых женщин Есенина. Его первая супруга Зинаида Райх была зверски зарезана в собственной квартире в ночь на 15 июля 1939. Вторая жена поэта Айседора Дункан пережила его на год и девять месяцев. Она погибла в аварии – красная шаль, соскользнув за борт гоночной машины, накрутилась на колесо, танцовщица умерла мгновенно. Галина Бениславская спустя год после смерти Сергея Александровича застрелилась на его могиле. Револьвер, к слову, дал пять (!) осечек.

В русской традиции крайне важно, как человек умер. За неразгаданной гибелью поэта видится жертва, и это, бросая сияющий луч на его судьбу, возносит Есенина на поднебесную высоту. Критик Святополк-Мирский писал в 1926: «Для русского читателя не любить Есенина теперь признак или слепоты, или какой-то моральной дефектности». Как бы ни пытались эстеты и снобы умалить и снизить роль Сергея Александровича в литературе, наклеивая ярлыки «поэта для толпы», «для простаков», «для быдла», «для бандитов», – в народном сознании Есенин остается Первым поэтом двадцатого века.

По материалам сайта

Послеоктябрьская лирика Неописуемый восторг Есенина после Октября вылился в стихи: Небо- как колокол Месяц- язык, Мать моя- родина, Я- большевик. В произведениях Есенина «крестьянский уклон» отражал те конкретные реальные противоречия, которые были характерны вообще для русского крестьянства. В лирике – боль поэта о невозвратной, обреченной на гибель патриархальной деревне. Главная тема - тема революции

Г. г. Посещение Есениным Италии, Франции, Бельгии, США. После увиденного за границей поэт пишет: «Боже мой! До чего прекрасна и богата Россия. Кажется, нет еще такой страны и быть не может». Образ Родины в лирике- иной. «И в чахоточном свете луны через каменное и стальное вижу мощь я родной стороны». Россия в поэзии Есенина возрождающаяся. «А жизнь кипит. Вокруг меня снуют и старые и молодые лица».

Гг. – годы небывалого творческого подъема Есенина. Он написал более ста стихотворений. Но многое изменилось в его лирике. Стало более проникновенным и тонким чувство русской природы, еще более крепкой любовь ко всему живому, к родному краю, к своей Родине. С образом Родины у Есенина слился образ самого дорогого человека- матери.

Главная > Документ

Сергей Есенин не столько человек, сколько орган, созданный природой исключительно для выражения неисчерпаемой “печали полей”, любви ко всему живому в мире и милосердия, которое – более всего иного – заслужено человеком. (М. Горький) В школьной программе нам приходилось очень часто знакомиться с его замечательными произведениями. Но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Поэтому-то 7 октября мы отправились на экскурсию по родному краю Сергея Александровича. Рязанскаий край известен не только благодаря Сергею Есенину. Рязань была родным городом для многих известных личностей, в их числе Иван Петрович Павлов. Въехав в город, мы сразу же поняли, насколько он красив, чист, интересен. Экскурсовод дала нам много сведений о самом городе, его достопримечательностях, архитектурных ценностях. Из окон автобуса, конечно, разглядеть было всё сложно, но, тем не менее, нашему взору представились: драматический театр, здания многих учебных заведений, в числе которых есть «Политехнический институт». В его названии по-прежнему остался Ъ («еръ») на конце, что свидетельствует о времени возникновения постройки. Кроме всего, нам продемонстрировали некоторые из памятников, находящихся в центре Рязани. Но вот автобусная экскурсия закончилась, и нам было предложено прогуляться по старинному городу, посетить его парки. Бросились в глаза современные постройки. Они нисколько не уступают своим великолепием старинным архитектурным памятникам. В парке была сделана общая фотография рядом с памятником С.Есенина. А вдали виднелись позолоченные купола. Осенний парк манил в свою глубь… Пройдя немного вперёд, мы увидели Кремлёвский вал. Гид дала нам возможность осмотреться, полюбоваться местными красотами, пофотографироваться на память. Следующим пунктом нашей экскурсии был Рязанский кремль. Его красоты перед вами. В кремле ведутся раскопки. Найденное и тщательно изученное хранится на территории крепости, в музее, находящимся во дворце Олега. Перед вами некоторые из экспонатов. Покинув Кремль, мы обратили внимание на пристань, стоящую у подножья. По словам экскурсовода, из-за отсутствия достаточного количества воды в русле сегодняшним летом катера не принимали гостей, хотя можно было совершить водную прогулку по Оке, находящейся неподалёку. Именно Ока стала музой для Сергея Есенина. «Только синь сосёт глаза» - скажет он о ней. Как же можно посетить Рязань и не заехать в знаменитое Константиново?

"На территории музея-заповедника для посещения открыты четыре экспозиции : усадьба родителей С.А. Есенина; начальное земское народное училище, в котором с 1904 по 1909 год обучался поэт, усадебный дом последней помещицы с. Константиново Л.И. Кашиной – музей поэмы «Анна Снегина», а также литературная экспозиция, где можно подробно узнать о жизни и творчестве С.А. Есенина.

Вся поэзия С. Есенина – это признание в любви родному краю, родной земле, Родине.Но более всего
Любовь к родному краю
Меня томила,
Мучила и жгла.А что же включает в это понятие - Родина – поэт? Сергей Есенин говорил, что “чувство Родины” – основное в его творчестве. Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к Родине. Чувство родины – основное в моём творчестве. (С. Есенин)

М. Горький и Е. Евтушенко выделили то “основное”, что почувствовали в его лирике.

Романтик и лирик, влюблённый в поля и леса, в своё деревенское небо, в животных и цветы, он явился в город, чтобы рассказать о своей восторженной любви… (М. Горький) Есенин, дай на счастье нежность мне
К берёзкам и лугам, к зверью и людям
И ко всему другому на земле,
Что мы с тобой так беззащитно любим.
(Е. Евтушенко) О Русь – малиновое поле
И синь, упавшая в реку…Природа и Родина… для Есенина эти слова – синонимы. А берёзка – извечный символ РоссииС такими знаниями мы посетили дом-музей, где жил со своими родителями Сергей Александрович. В нынешнем году отмечается 115 лет со дня его рождения.

Двадцать первого сентября (третьего октября н. ст.) 1895-го г. в селе Константиново Кузьминской волости Рязанского уезда Рязанской губернии в семье крестьян Александра Никитича Есенина и Татьяны Федоровны, урожденной Титовой, родился сын Сергей. День рождения Есенина совпал с 800-летием города Рязани. Во всех храмах Рязанщины звенели колокола, всюду шли народные гулянья.

Мать будущего поэта, Татьяна Титова, была выдана замуж помимо своей воли, и вскоре вместе с трехлетним сыном ушла к родителям. Затем она отправилась на заработки в Рязань, а Есенин остался на попечении бабушки и дедушки (Федора Титова), знатока церковных книг. Бабушка Есенина знала множество песен, сказок и частушек, и, по признанию самого поэта, именно она давала "толчки" к написанию им первых стихов.

С отличием закончив Константиновское четырехклассное училище (1909), он продолжил обучение в Спас-Клепиковской учительской школе (1909-12), из которой вышел "учителем школы грамоты". После окончания Спасо-Клепиковского училища в 1912 Есенин вместе с отцом приезжают в Москву на заработки. В марте 1913 Есенин вновь отправляется в Москву. Здесь он устраивается помощником корректора в типографию И.Д.Сытина. Анна Изряднова, первая жена поэта, так описывает Есенина тех лет: "Настроение было у него упадочное - он поэт, никто не хочет этого понять, редакции не принимают в печать, отец журит, что занимается не делом, надо работать: Слыл за передового, посещал собрания, распространял нелегальную литературу. На книги набрасывался, все свободное время читал, все свое жалованье тратил на книги, журналы, нисколько не думал, как жить...". В декабре 1914 Есенин бросает работу и, по словам той же Изрядновой, "отдается весь стихам. Пишет целыми днями. В январе печатаются его стихи в газете "Новь", "Парус", "Заря"...".

Ходит поэт и на занятия народного университета Шанявского - первого в стране учебного заведения, которое можно было бесплатно посещать вольнослушателям. Там Есенин получает основы гуманитарного образования - слушает лекции о западноевропейской литературе, о русских писателях. Тем временем стих Есенина становится все увереннее, самобытнее, порою его начинают занимать и гражданские мотивы (Кузнец, Бельгия и др.). А поэмы тех лет - Марфа Посадница, Ус, Песнь об Евпатии Коловрате - одновременно и стилизация под древнюю речь, и обращение к истокам патриархальной мудрости, в которой Есенин видел и источник образной музыкальности русского языка, и тайну "естественности человеческих отношений". Тема же обреченной скоротечности бытия начинает звучать в стихах Есенина той поры в полный голос... Известно, что в 1916 в Царском Селе Есенин посетил Н.Гумилева и А.Ахматову и прочел им это стихотворение, которое поразило Анну Андреевну своим пророческим характером. И она не ошиблась - жизнь Есенина действительно оказалась и скоротечной, и трагичной...

Тем временем Москва кажется Есенину тесной, по его мнению, все основные события литературной жизни происходят в Петербурге, и весной 1915 поэт решает перебраться туда. В Петербурге Есенин посетил А.Блока. Не застав того дома, он оставил ему записку и стихи, завязанные в деревенский платок. Записка сохранилась с пометкой Блока: "Стихи свежие, чистые, голосистые...". Так благодаря участию Блока и поэта С.Городецкого Есенин стал вхож во все самые престижные литературные салоны и гостиные, где очень скоро стал желанным гостем. Стихи его говорили сами за себя - их особая простота в совокупности с "прожигающими" душу образами, трогательная непосредственность "деревенского паренька", а также обилие словечек из диалекта и древнерусского языка оказывали на многих вершителей литературной моды завораживающее действие.

В конце 1915 - начале 1917 годов стихи Есенина появляются на страницах многих столичных изданий. Довольно близко сходится в это время поэт и с Н.Клюевым, выходцем из крестьян-старообрядцев. Вместе с ним Есенин выступает в салонах под гармошку, одетый в сафьянные сапожки, голубую шелковую рубашку, препоясанную золотым шнурком. Роднило двух поэтов действительно многое - тоска по патриархальному деревенскому укладу, увлечение фольклором, древностью. Но при этом Клюев всегда сознательно отгораживался от современного мира, а мятущегося, устремленного в будущее Есенина раздражали наигранное смирение и нарочито-нравоучительная елейность своего "друга-врага". Неслучайно несколько лет спустя Есенин советовал в письме одному поэту: "Брось ты петь эту стилизационную клюевскую Русь: Жизнь, настоящая жизнь Руси куда лучше застывшего рисунка старообрядчества...".

В разгаре Первая мировая война, по Петербургу расползаются тревожные слухи, на фронте гибнут люди: Есенин служит санитаром в Царскосельском военно-санитарном госпитале,

читает свои стихи перед великой княгиней Елизаветой Федоровной, перед императрицей.

Сначала в бурных революционных событиях Есенин прозревал надежду на скорые и глубокие преобразования всей прежней жизни. В эти же революционные годы, во времена разрухи, голода и террора Есенин размышляет об истоках образного мышления, которые видит в фольклоре, в древнерусском искусстве, в "узловой завязи природы с сущностью человека", в народном творчестве. Очень скоро Есенин понимает, что большевики - вовсе не те, за кого хотели бы себя выдавать. По словам С.Маковского, искусствоведа и издателя, Есенин "понял, вернее, почуял своим крестьянским сердцем, жалостью своей: что произошла не "великая бескровная", а началось время темное и беспощадное...".

В 1919 Есенин оказывается одним из организаторов и лидеров новой литературной группы - имажинистов. В имажинизме Есенина привлекало пристальное внимание к художественному образу, немалую роль в его участии в группе играла и общая бытовая неустроенность, попытки сообща делить тяготы революционного времени. Тягостное чувство раздвоенности, невозможность жить и творить, будучи оторванным от народных крестьянских корней вкупе с разочарованием обрести "новый град - Инонию" придают лирике Есенина трагические настроения. Я последний поэт деревни - пишет Есенин в стихотворении (1920), посвященному своему другу писателю Мариенгофу. Есенин видел, что прежний деревенский быт уходит в небытие, ему казалось, что на смену живому, природному приходит механизированная, мертвая жизнь. В одном из писем 1920 он признавался: "Мне очень грустно сейчас, что история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого, ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал... Тесно в нем живому, тесно строящему мост в мир невидимый, ибо рубят и взрывают эти мосты из-под ног грядущих поколений". В то же время Есенин работает над поэмами Пугачев и Номах.В поэмах явственно звучит протест против современной Есенину действительности, в которой он не видел и намека на справедливость.

Осенью 1921 в Москву приехала знаменитая танцовщица Айседора Дункан. По воспоминаниям современников, Айседора влюбилась в Есенина с первого взгляда, да и Есенин сразу увлекся ею. 2 мая 1922 года Сергей Есенин и Айседора Дункан решили закрепить свой брак по советским законам, так как им предстояла поездка в Америку. Они расписались в загсе Хамовнического Совета. Когда их спросили, какую фамилию выбирают, оба пожелали носить двойную фамилию - "Дункан-Есенин". Супруги отправляются за границу, в Европу, затем в США. Поначалу европейские впечатления наводят Есенина на мысль о том, что он "разлюбил нищую Россию, но очень скоро и Запад, и индустриальная Америка начинают казаться ему царством мещанства и скуки. В это время Есенин уже сильно пьет, часто впадая в буйство, и в его стихах все чаще звучат мотивы беспросветного одиночества, пьяного разгула, хулиганства и загубленной жизни, отчасти роднящие некоторые его стихи с жанром городского романса. Недаром еще в Берлине Есенин пишет свои первые стихи из цикла Москва кабацкая. Эта страница жизни Сергея Есенина - самая сумбурная, с бесконечными ссорами и скандалами. Они много раз расходились и сходились вновь. О романе Есенина с Дункан написаны сотни томов. Делались многочисленные попытки разгадать тайну отношений этих двух таких не похожих друг на друга людей.

Брак с Дункан вскоре распался, и Есенин вновь оказался в Москве, не находя себе места в новой большевистской России. По свидетельству современников, когда он впадал в запои, то мог страшно "крыть" советскую власть. Но его не трогали и, продержав некоторое время в милиции, вскоре отпускали - к тому времени Есенин был знаменит в обществе как народный, "крестьянский" поэт. Несмотря на тяжелое физическое и моральное состояние, Есенин продолжает писать - еще трагичнее, еще глубже, еще совершенней.

5 марта 1925 года - знакомство с внучкой Льва Толстого Софьей Андреевной Толстой. Она была младше Есенина на 5 лет, в ее жилах текла кровь величайшего писателя мира. Софья Андреевна заведовала библиотекой Союза писателей. 18 октября 1925 года состоялась регистрация брака с С.А.Толстой. Софья Толстая - еще одна не сбывшаяся надежда Есенина создать семью. Вышедшая из аристократической семьи, по воспоминаниям друзей Есенина, очень высокомерная, гордая, она требовала соблюдения этикета и беспрекословного повиновения. Эти ее качества никак не сочетались с простотой, великодушием, веселостью, озорным характером Сергея. Вскоре они разошлись. В конце декабря 1925 Есенин приезжает из Москвы в Ленинград. В ночь на 28 декабря в гостинице "Англетер" Сергея Есенина убили спецслужбы инсценировав самоубийство.

“Над окошком месяц. Под окошком ветер. Облетевший тополь серебрист и светел…” - доносится из приёмника. И от пальцев ног, рук, от корешков волос, из каждой клеточки тела поднимается к сердцу капелька крови, колет его, наполняет слезами и горьким восторгом, хочется куда - то побежать, обнять кого – нибудь живого, покаяться перед всем миром или забиться в угол и выреветь всю горечь, какая есть в сердце, и ту, что пребудет ещё в нём.Голосистые женщины с тихим вздохом ведут и ведут про месяц за окошком, про тальянку, что плачет за околицей, и песнопевиц этих тоже жалко, хочется утешить их, пожалеть, обнадёжить.Какая очищающая скорбь!… На траве мокро, с листьев капает, фыркает конь в мокром лугу, умолк за деревней трактор. И лежит без конца и края, в лесах и перелесках, среди хлебов и льнов, возле рек и озёр, с умолкшей церковью посередине, оплаканная русским певцом Россия.Смолкни, военная труба! Уймись, велеречивый оратор! Не кривляйтесь, новомодные ревуны! Выключите магнитофоны и транзисторы, ребята!Шапки долой - Россия!
Есенина поют”…И не жалость – мало жил,
И не горечь – мало дал, -
Много жил – кто в наши жил
Дни, всё дал – кто песню дал.
М. Цветаева А ведь на Руси для поэта дать песню – заслужить высшее признание.Звучит романс “Отговорила роща золотая”… Хорошо под осеннюю свежесть
Душу – яблоню ветром стряхать…
Облетает моя голова,
Куст волос золотистый вянет.Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова.
Руки милой – пара лебедей –
В золоте волос моих ныряют.И душа моя – поле безбрежное –
Дышит запахом мёда и роз.
Все мы яблони и вишни голубого сада…
Как бабочка – я на костёр
Лечу и огненность целую. и т.д.“Как бы ни было трудно, что бы ни случилось с тобой - не падай духом, не теряй надежды и будь благодарен судьбе, даровавшей тебе ни с чем не сравнимое счастье целовать любимого человека, валяться на траве, мять цветы и видеть эти златящиеся во мгле ивы… И – всегда люби Родину, умножай её славу своими деяниями…» Так говорил поэт…

«Сергей Александрович ЕСЕНИН (1895–1925) «Есенин не столько человек, сколько орган, созданный приро дой исключительно для поэзии, для выражения неисчерпаемой «печали полей», любви ко...»

Сергей Александрович ЕСЕНИН

«Есенин не столько человек, сколько орган, созданный приро

дой исключительно для поэзии, для выражения неисчерпаемой

«печали полей», любви ко всему живому в мире и милосердия, ко

торое - более всего иного - заслужено человеком», - писал о

поэте М.Горький. Действительно, природный дар поэта огромен,

органична его связь с родной землей, которая во многом питала его

поэзию. Но Есенин не беспечный деревенский пастушок Лель, иг

рающий на свирели. За каждым его поэтическим озарением стояла серьезная литературная работа. Он хорошо знал русскую класси ку, свою поэтическую родословную вел от А.Кольцова. Всерьез изу чал народное искусство, собрал и записал четыре тысячи частушек.

В статье «Ключи Марии» (1918) осмыслил основы народной поэти ческой культуры, считая ее вершиной творчества. А в итоговой ав тобиографии (1925) подчеркивал огромное значение для него Пуш кина: «В смысле формального развития теперь меня тянет все боль ше к Пушкину». К пушкинской емкости, органичности он прихо дит в поздних стихах. Но в целом творчество, как и частная жизнь, полны противоречий и мучительных исканий. Блок, благословляв ший Есенина в литературу, как будто предчувствуя драматизм его судьбы, писал: «... я думаю, что путь Вам, может быть, предстоит не короткий, и, чтобы с него не сбиться, надо не торопиться, не нерв ничать. За каждый шаг свой рано или поздно придется дать ответ, а шагать теперь трудно, в литературе, пожалуй, всего труднее».

Есенин действительно прошел «трудный путь», что обусловлено субъективными и объективными факторами. Войдя в литературу в 1914 году, он вместе со своей страной пережил войны и революции, которые наложили свой отпечаток на его творческую эволюцию. Он - выходец из крестьянской семьи, человек корневой православной русской культуры, большую часть жизни прожил в городе, в эмоцио нально и духовно чуждом ему мире. И личность Есенина была сотка на из противоречий: он всегда стремился к духовному покою, согла сию с собой и людьми и одновременно был склонен к мятежности, страстности, не знающей границ. Кротость и бунтарство, ранимость и дерзость - эта полярность, двойственность натуры выразилась в есенинской лирике. Сергей Есенин всегда жил и писал на крайнем напряжении душевных сил. Такова его природа. Преисполненный любви к Родине, к человеку, природе, Есенин не щадил только себя.

Другого пути для художника он не знал:

Быть поэтом - это значит то же, Если правды жизни не нарушить, Рубцевать себя по нежной коже, Кровью чувств ласкать чужие души.

Есенин в богатейшей поэтической культуре «серебряного века»

с первых своих стихов показал собственное лицо: пришел со своим пониманием поэтического слова, стремился к ассоциативности, неоднозначности поэтического образа, создав метафорический язык с огромной нагрузкой на тропы:

Туча кружево в роще связала, Закурился пахучий туман.

При этом в синтаксисе избегал усложненности, тяготел к строй ности и простоте, предпочитая естественное течение стиха, «совпа дение фразы и строки». Эти черты поэтики, несмотря на эволюцию мировидения, в целом характерны для всего творчества поэта.

Сергей Есенин пережил признание, славу и нападки критиков.

А появившаяся после смерти статья Н.Бухарина «Злые заметки»

положила начало вытеснению Есенина из советской культуры.

Идеологическая оценка была беспощадной: «.

Идейно Есенин представляет самые отрицательные черты русской деревни и так называемого «национального характера». И хотя появился унизи тельный термин «есенинщина» и книги поэта изымались из биб лиотек, у Есенина всегда оставался читатель, для которого творче ство поэта было бесконечно близким и дорогим. Сегодня Есенин занимает свое полноправное место в русской поэзии XX века и в читательских сердцах. В современных исследованиях творчество поэта предстает в его объективной значимости.

Лирика «Край любимый! Сердцу снятся...», «Гой ты, Русь, моя родная...».

«Запели тесаные дроги...». Песнь о собаке. «Я последний поэт де ревни...». «Я покинул родимый дом...». «Не жалею, не зову, не пла чу...». Русь советская. Русь уходящая. Письмо матери. Письмо к жен щине. «Мы теперь уходим понемногу...». Персидские мотивы. «От говорила роща золотая...». «Спит ковыль. Равнина дорогая...». Со баке Качалова. «Неуютная жидкая лунность...»

1. Образ Родины и природы в лирике Есенина.

2. «Персидские мотивы». Темы, мотивы и образы цикла.

3. Эволюция лирического героя в поэзии Есенина.

4. Художественное своеобразие лирики Есенина.

Первые стихи Есенина появились в печати в январе 1914 года и поразили читателя искренностью, яркостью поэтического видения и цельностью мироощущения. Сближение в 1915 году с крестьян скими поэтами Н.Клюевым и С.Клычковым было не случайным: их объединяла ориентация на православие, крестьянскую культуру и опора на национальные культурные традиции. Все раннее творче ство и первый сборник стихов поэта «Радуница» (1916) связаны с этой философско эстетической установкой.

Образ Родины у Есенина, особенно в ранних стихах, связан с русской деревней, с родной рязанской землей, а разлука с ней при дает стихам особую лиричность и теплоту. Он почти интимно обра щается к родине, как к близкому человеку в стихотворении «Русь»

(1914): «Ой ты, Русь, моя родина кроткая...». И по лермонтовски называет необъяснимой, как всякое подлинное чувство, свою лю бовь к России. «Но люблю тебя, родина кроткая! / А за что - разга дать не могу...»: Родина для поэта - «край любимый». Образ роди ны сливается с образом природы и душой лирического героя. В этом органическом и гармоничном единстве радость и счастье лириче ского героя. Оно дает ему ощущение своей связанности с миром, оправданности собственного существования:

Край любимый! Сердцу снятся Скирды солнца в водах лонных.

Я хотел бы затеряться В зеленях твоих стозвонных.

(«Край любимый! Сердцу снятся...» 1914) Земное и небесное, человеческое и природное проникают друг в друга, сливаясь в единый мир. Именно так в крестьянском созна нии природа, родина неотделимы от жизни человека.

Для Есенина раннего периода творчества «Русь, моя родная» под покровительством и заступничеством Миколы (святого Николая Чудотворца) - земной рай, где царят лад, гармония, единение с природой. Это «голубая» страна. «Голубой» цвет - цвет неба, - определяющий в цветовой палитре стихов о Родине, что подчерки вает духовную силу, святость Руси.

В стихотворении «Гой ты, Русь, моя родная...» (1914) бескрай ность ее просторов («не видать конца и края») имеет не только про странственно географический смысл, но и духовный. Русь - свя тая земля. Ключевой образ этого стихотворения - крестьянская изба (этот образ проходит как один из важнейших параметров есе нинской модели мира через все творчество) - сравнивается Есе ниным с иконой - «хаты - в ризах образа». А сам лирический ге рой подобен богомольцу.

Есть в стихотворении и образ храма:

Пахнет яблоком и медом По церквам твой кроткий Спас...

Религиозная лексика и образность подчеркивают духовное начало Родины.

Именно эта ипостась России определяет патриотическое чув ство лирического героя, безоглядную любовь и верность Родине:

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая, Дайте родину мою».

Стихотворение «Запели тесаные дроги...» (1916) также харак терно для первого периода творчества поэта. Русь в этом стихотво рении необычайно духовна. Образный ряд стихотворения подчер кивает ее православную сущность. Всюду поэту сопутствуют «ча совни», «поминальные кресты», «на известку колоколен невольно крестится рука». Даже «родные степи звенят молитвословным ко вылем». Природа одухотворена в поэтическом мире Есенина. Русь не статична, все в ней находится в движении. Она необъятна и бесконечна: «О, Русь - малиновое поле / И синь, упавшая в реку».

В чувстве патриотизма лирического героя подчеркивается ирра циональное начало, как и в знаменитом стихотворении Лермон това «Родина». Любовь к Родине - глубокое чувство: «Но не лю бить тебя, не верить - / Я научиться не могу». Важным вырази тельным средством оказывается цвет. Именно он создает ощуще ние многомерности, загадочности Руси. Насыщенные, яркие цве та - малиновый, синий - цвета радости, праздника. Но есть в этом стихотворении и другая цветовая гамма, в ней цвет приглушен, выражен опосредованно («известка колоколен», «туманный бе рег»). Он знак вечной загадки Руси.

В стихах дооктябрьского периода Россия ассоциируется для Есе нина с деревенским патриархальным, православным миром, тема Родины сливается с темой природы. Поэтому цветовая гамма в изо бражении Родины - это естественные природные цвета. Голубой и синий - цвета неба; малиновый - цвет заката; золотой - цвет солнца и колосящегося поля пшеницы. Любовь к Родине одухотво ряла картины родной природы, придавала этим стихам эмоциональ ную приподнятость и гармоничность. Не случайно Есенин в статье «Быт и искусство» увязывал именно эти начала, критикуя друзей имажинистов: «у собратьев моих нет чувства родины во всем ши роком смысле этого слова, поэтому у них так и несогласовано все.

Поэтому они так и любят тот диссонанс, который впитали в себя с удушливыми парами шутовского кривляния ради самого кривля ния». (Подчеркнуто мной - И.С.).

С революцией 1917 года в поэзии Есенина появляется новое ощущение России, надежда на преображение мира, создание «му жицкого рая», что отразилось в поэме «Инония» (1918). Инония - страна с новым Спасом. Есенин еретически заявляет, что в «ином мире» будут жить без Христа: «Тело, Христово тело / Выплевываю изо рта». Поэт нигилистически относится и к столь дорогим еще совсем недавно православным символам.

Нигилизм и революционность Есенина были явлением времен ным. Очень скоро он увидел, что социализм как знак прогресса по сягает на крестьянскую, дорогую ему Русь и вообще на все живое, природное. В стихотворении «Сорокоуст» поэт говорит о гибели деревянной деревенской Руси. Город «тянет к глоткам равнин пя терни». Природа погибает. Символический смысл приобретает об раз «красногривого жеребенка», который тщетно пытается обо гнать поезд. Паровоз, как зловещее чудовище, символ змеи дьяво ла, одолевает живое трогательно беззащитное, божье создание.

Милый, милый, смешной дуралей, Ну куда он, куда он гонится?

Неужель он не знает, что живых коней Победила стальная конница?

Этот мотив находит продолжение и развитие в стихотворении «Я последний поэт деревни...» (1920). Это стихотворение, посвя щенное Мариенгофу, проникнуто трагическим пафосом. Лириче ский герой оплакивает гибель старого мира, прекрасного и дорого го ему. Уходящий мир - это «голубое поле», «злак овсяный, зарею политый». На него беспощадно наступает новый, «чужой», «желез ный гость», который «черной горстью» соберет все живое. Образ трактора («железный гость») - образ символ бездуховной город ской культуры, - подчеркивает конфликт живого и неживого в сти хотворении. Поэт служит панихиду по уходящему миру. В новом мире он не видит места для себя. Трагически звучат последние строчки стихотворения: «Скоро, скоро часы деревянные / Прохри пят мой двенадцатый час!».

Тема Родины и в этом стихотворении, и в последовавших за ним осложняется размышлениями о собственном месте в новой жизни.

В маленькой поэме «Русь советская» (1924) «голубая Русь» превра тилась «в край осиротелый», а поэт в том краю чужой. «Крестьян ский комсомол» поет «агитки Бедного Демьяна». «Ни в чьих глазах не нахожу приют» - ключевая строчка, выражающая и человече ское одиночество и творческую невостребованность Есенина. Но даже трагическая отверженность не заставит его изменить своим идеалам и своей музе: «Отдам всю душу октябрю и маю, / Но толь ко лиры милой не отдам». Поэт не может жить без чувства органи ческой связи с Родиной, а Родины то как будто и нет, она кажется сном: «Что Родина? / Ужели это сны?» В этом ощущении Родины сна - трагический пафос стихотворения «Русь советская». Поэто му вопреки историческим реалиям (Россия уже именовалась СССР) Есенин в заключительных строчках называет столь дорогую ему «шестую часть земли» словом из прошлой жизни - «Русь».

В философском ключе осмысляется тема Родины в стихотворе нии «Спит ковыль. Равнина дорогая...» (1925). Традиционные об разы русского пейзажа - «ковыль», «полынь», «журавлиный крик», «плачут вербы» создают ощущение тоски, разлуки. «Чужая юность»

посягает на родные лирическому герою «поляны и луга». Но при очевидном драматизме противостояния старого и нового, поэт со храняет верность «золотой бревенчатой избе», «никакая родина другая» не сможет вызвать отзвук в его душе. Элегически спокойная интонация и ритм этого стихотворения, опорные последние строчки каждой строфы передают постоянство чувства Есенина к Родине, его готовность принять все, что посылает судьба, даже смерть. Эмоцио нальный всплеск - благодаря восклицательной интонации - возни кает в двух заключительных строках стихотворения:

Дайте мне на родине любимой, Все любя, спокойно умереть!

Поэт философ, постигающий пушкинскую внутреннюю свобо ду, вытесняет в этом стихотворении бунтаря, мятежника.

В 1924–1925 годах Есенин работал над циклом стихов «Персид ские мотивы». Стихи цикла стали попыткой преодоления внутрен ней раздвоенности и тоски. Хотя образ Востока возник под непо средственным впечатлением поездки Есенина в Тифлис, Баку, Ба тум, Мардакяны, «голубая родина Фирдоуси» в этом цикле не столь ко конкретная, сколько мифологизированная страна. Русь совре менная утратила свои звонкие цвета, а душа поэта рвется к идеалу, ищет успокоения и красоты.

В традиции персидской поэзии женщина - средоточие красоты мира. Любовная тема одна из основных в цикле и получает сюжет ное воплощение в истории любви лирического героя - северянина к прекрасной персиянке. В духе восточной поэзии любовное пере живание показано как упоение любовью, счастье любви. К ногам любимой герой готов принести самые прекрасные подарки («Пода рю я шаль из Хороссана / И ковер ширазский подарю»). Он с радо стью признает ее совершенство («Я б порезал розы эти, / Ведь одна отрада мне - / Чтобы не было на свете / Лучше милой Шаганэ»), готов одарить возлюбленную самыми ласковыми словами («Как ска зать мне для прекрасной Лалы / По персидски нежное «люблю?»).

Но красота Востока только обостряет тоску по Родине, чувство любви к ней. Тема Родины властно входит в цикл. В стихотворении «Шаганэ ты моя, Шаганэ!...» противопоставляются прекрасный Шираз и «рязанские раздолья». Воспоминание о «волнистой ржи при луне» затмевает красоты Шираза. Родина вошла в его плоть («Эти волосы взял я у ржи...»). Властное чувство любви к родной земле сильнее всех искушений Востока. Наивность, музыкальность и драматизм стиху придают повторы ключевых и по смыслу проти вопоставленных строчек: «Шаганэ ты моя, Шаганэ» и «Потому что я с севера, что ли».

В «Персидских мотивах» тема Родины занимает свое полноправ ное место. Герою никуда не уйти от тоски по России. Персидская сказка всего лишь миф, в который поэт так хотел поверить, чтобы обрести счастье и покой, вернуть юношеское чувство укоренен ности, связанности с родной землей и природой.

В стихотворении «Глупое сердце, не бейся!..» Есенин признается в самообмане:

Глупое сердце, не бейся!

Все мы обмануты счастьем, Нищий лишь просит участья...

Глупое сердце, не бейся.

Лирическое творчество Есенина едино, это роман, в котором главный герой сам поэт. Его переживания, мысли, потери и обрете ния, любовь и бурные страсти, родная природа и родительский «низ кий дом с голубыми ставнями» - все становится темой стихов, все пронизано лирической интонацией. Исповедальный характер но сят такие шедевры его лирики, как «Не жалею, не зову, не плачу...», «Мы теперь уходим понемногу...», Собаке Качалова, «Отговорила роща золотая...» Приходит зрелость, и вместе с ней рефлексия, го речь от осознания своих ошибок, чувство одиночества и предчув ствие смерти.

Такой «прощальной песней» исповедью можно назвать стихо творение «Не жалею, не зову, не плачу...» (1921). Тема прощания, расставания с молодостью заявлена уже в первом стихе трехкрат ным повтором отрицательных конструкций, они снова возникнут в последней строке первой строфы, в первой и последней - второй строфы. лирический герой подводит итоги, благословляет все то, что пришло «процвесть и умереть». Основная интонация стихотво рения элегическая, но три обращения героя - к «сердцу, тронуто му холодком», к «духу бродяжьему» молодости, к собственной жиз ни передают напряженность этого внутреннего монолога. Тради ционны для есенинской лирики образы среднерусского пейзажа - «белых яблонь дым», «страна березового ситца». Психологическое состояние лирического героя выражают выразительные метафоры - «увяданья золотом охваченный», «буйство глаз и половодье чувств».

Ушедшая молодость сопоставляется с такой же порой в жизни при роды, с временем пробуждения ее сил - весной. А сам герой видит себя скачущим на «розовом коне». «Розовый» не цветовое опреде ление, а метафорический эпитет, который указывает на подчерк нутую нереальность коня, переводя конкретный образ в многозна чительный символический план.

Как ни горько ощущение неиз бежности конца, смерти (оно усиливается повтором в последней строфе синтаксической конструкции «все мы» и элегической мета форой «тихо льется с кленов листьев медь...»), заключительные строчки стихотворения утверждают идею благодарности творцу за самый дар жизни:

Будь же ты вовек благословенно, Что пришло процвесть и умереть.

Стихотворение «Не жалею, не зову, не плачу...» музыкально, песенно по своему звуковому строю, а лексические повторы («Все пройдет...», «Все мы...») и сходство семантической конструкции строф выделяют основные темы стихотворения как самостоятель ные музыкальные мотивы.

Лирика Есенина исповедальна и автобиографична. Не случайно в стихотворении «Мой путь» поэт так и говорит: «Стихи мои, / Спо койно расскажите / Про жизнь мою». А его жизнь - поэзия, в ко торой борются, как и в душе поэта, земное и небесное, вечное и преходящее, старое и новое, город и деревня. В художественном мире Есенина одушевляется природа, оживляется все неживое, а человек наделяется природными характеристиками (растительны ми и животными). Метафорический язык, символика цвета созда ют богатство поэтического мира есенинской лирики.

Вопросы и задания для самопроверки.

1. Какие художественные средства используются для создания образа Родины?

2. Какова символика цвета в поэтическом мире Есенина?

3. Какие сквозные образы, связанные с изображением русской природы, Вы можете отметить?

4. Каковы источники поэтической образности Есенина?

Анна Снегина (1925)

1. Жанрово композиционные особенности поэмы «Анна Снегина».

2. Проблема национального характера в поэме.

3. Своеобразие любовного сюжета в поэме.

Поэма «Анна Снегина» - одно из последних произведений С.Есенина. Это поэма о крестьянской России, о судьбе крестьянст ва в революции и о любви, пронесенной через всю жизнь. Поэма лироэпическая по жанру. Лирическое и эпическое начала в поэме проникают друг в друга. Личная жизнь лирического героя соизме ряется с судьбой России. Реалистически конкретно и объемно рас сказывается в поэме о жизни русской деревни в годы исторических потрясений. Из крестьянской массы выделен образ народного вожа ка Прона Оглоблина. Важнейшими средствами раскрытия характе ров и проблематики в поэме является язык. Есенин использует близ кий к фольклорному сказовый стиль, интонации и лексику просто народной речи. Индивидуализирована речь персонажей. Изображая нового, послереволюционного крестьянина, Есенин прибегает к иро нии. Он не видит в новом образе жизни и в новом человеке столь дорогих ему черт национального характера. Пожалуй, только стару ха мельничиха - истинно народный традиционный характер в по эме. Она предчувствует гибель деревни. Рассказывая о самочинной расправе крестьян над старшиной, она горько прибавляет: «Таких теперь тысячи стало / Творить на свободе гнусь. / Пропала Рассея, пропала... / Погибла кормилица Русь...». Революция не принесла в деревню благополучия и мира. Таков вывод автора. WP8 Государственное и муниципальное управление Москва ГУ ВШЭ УДК 351/354:303.442 ББК 63.3(2Рос)-3 А48 Редакторы серии WP8 "Государственное и муниципальное управление" А.В. К...» Converters ICs Информационный бюллетень компании Analog Devices Том 6, выпуск 11, 2006 Новый 16 разрядный АЦП семейства PulSAR В ЭТОМ НОМ...» основам построения систем управления базами данных и формирование представления о роли и месте баз данных в автоматизированных системах, о назначении и основных характеристи...»

2017 www.сайт - «Бесплатная электронная библиотека - различные документы»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам , мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.

Конец ХIХ - начало ХХ веков в истории России - как для общества, так и для культуры - время жесточайших испытаний и грандиозных свершений. Развиваясь в экстремальных условиях, русская культура не только не выродилась, но и дала уникальные образцы, принадлежащие мировой культуре, своеобразие которых во многом было определено экстремальностью и многомерностью российской истории.

Именно в этот период заявили о себе такие яркие индивидуальности, как Максим Горький (А.М. Пешков) и Сергей Есенин. Личные встречи Горького (1868-1936) с Есениным (1895-1925) не были, видимо, особенно часты, но творчество поэта и сам он как человек постоянно занимали писателя. И Горький, и Есенин - фигуры неоднозначные, но абсолютно точно, что в их жизни и творчестве отразились трагизм и запутанность крайне двусмысленного периода истории России. Два мира, одно время.

Так как же пересекались судьбы Максима Горького и Сергея Есенина?

Начнем наше виртуальное странствование с детства двух литераторов, ведь именно там кроются истоки формирования «творческой души». Максим Горький старше Сергея Есенина на двадцать семь лет, при этом они схожи по социальному происхождению: оба вышли из народного «изножья» и выросли в провинции.

Максим Горький писал в своей биографии: «Отец и мать обвенчались «самокруткой», ибо дед не мог, конечно, выдать свою любимую дочь за безродного человека с сомнительным будущим. Мать моя на мою жизнь никакого влияния не имела, ибо, считая меня причиной смерти отца, не любила меня и, вскоре выйдя замуж второй раз, уже совершенно сдала меня на руки деда, который и начал моё воспитание с псалтири и часослова». «В семье его (деда), очень большой, так как с ним жили два сына, женатые и имевшие детей, меня никто не любил, кроме бабушки, изумительно доброй и самоотверженной старухи, о которой я всю жизнь буду вспоминать с чувством любви и уважения к ней». А Сергей Есенин вспоминал, как в годы раннего детства «по бедности отца и многочисленности семейства был отдан на воспитание довольно зажиточному деду по матери...», часто бабушка водила его в монастырь, а дедушка рассказывал библию и священную историю.

Сергей Есенин упоминает время общения со своими сверстниками в автобиографии, называя его озорным, напротив, Максим Горький «школьные порядки ненавидел, товарищей тоже», ибо всегда «любил уединение».

Настоящего образования Максим Горький не получил, закончив лишь ремесленное училище, поэтому жажда знаний утолялась самостоятельно. «Иногда и меня били. Среди такой обстановки о каких-либо умственных влияниях не может быть и речи, тем более, что все мои родственники - народ полуграмотный». Тяжелая работа и ранние лишения преподали хорошее знание жизни и внушили мечты о переустройстве мира. Грубость и невежество провинциального быта отравили его душу, но породили веру в человека и его потенциальные возможности. «Мы в мир пришли, чтобы не соглашаться...», - писал Максим Горький.

Сергей Есенин же писал о первоначальном влиянии на творчество деревенских частушек и сказок. «Некоторые сказки с плохими концами мне не нравились, и я их переделывал на свой лад. Стихи начал писать, подражая частушкам. В бога верил мало. В церковь ходить не любил». «Прежде всего я люблю выявление органического. Искусство для меня не затейливость узоров, а самое необходимое слово того языка, которым я хочу себя выразить». Поэт вдохновлялся природой родного края и ощущал свою причастность к истории. Он выражал свои чувства и мечты через мир природы, верил в мудрость трудового человека и его понимание свободы, всегда помнил о своих истоках. Патриархальный уклад семьи деда, в которой он воспитывался, сельская природа и фольклор сформировали возвышенные стороны восприятия будущего Сергея Есенина.

Максим Горький и Сергей Есенин познакомились в Петрограде в конце 1915- начале 1916 годов. Горький сразу же привлек молодого поэта к участию в только что организованном журнале «Летопись». Во втором выпуске журнала, в феврале 1916 года появилось стихотворение Есенина «Заглушила засуха засевки...». Тогда же Есенин подарил Горькому «Радуницу» с надписью: «Максиму Горькому, писателю земли и человека, от баяшника соломенных суемов Сергея Есенина на добрую память. 1916 г. 10 февр. Пт.». Это был первый поэтический сборник поэта. На тот момент Горький вернулся в Россию из Италии, куда он уехал после поражения революции 1905 года, и у него собрался значительный «литературный багаж». Свой творческий путь он начал в 1892 году рассказом «Макар Чудра», а его пьеса «На дне» в постановке К. Станиславского имела сенсационный успех.